Виктор Франкл

Составитель Элизабет Лукас
Быть человеком означает найти смысл
“
100 главных слов
  • Если бы все люди были идеальны, то каждого человека всегда можно было бы заменить любым другим.
    01
  • Как часто вид неба открывается нам лишь поверх руин.
    02


  • Чувство более проницательно, чем самый острый ум.
    03


  • Мне было 15 лет, когда я сформулировал для себя следующее: в наших интимнейших внутренних монологах всегда присутствует Бог. Но действительно ли это монологи или это все-таки диалоги с кем-то другим, с «совершенно Другим»? Когда я мысленно возвращаюсь к годам, проведенным в концлагере, и вспоминаю, как страшно унижены, беспомощны и невинны были люди и как я думал тогда: «Посмотри, что они творят! Только посмотри на это… Неужели такое возможно?» — я прихожу в отчаяние, во мне поднимается внутренний вопль. Но к кому я взываю с такой силой — к себе самому, к господину Франклу, к моему Я? Или это Я всегда и было Богом, а я об этом просто не догадывался? Может быть, я тогда говорил: «Ты видишь, Господи»? Я не знаю.
    04


  • Чем многограннее, обширнее смысл, тем труднее его постичь. Бесконечный смысл для конечного существа в принципе непостижим.
    05


  • Когда в одном интервью в Калифорнии меня спросили, насколько я религиозен, я дал такой импровизированный ответ: не знаю, но знаю одно – я испытываю огромное уважение к подлинной честной религиозности. Поэтому мне всегда больно, когда религию смешивают с грязью, как это теперь модно. Я могу поручиться, что мое уважение истинно, но насколько истинна моя религиозность, если только это вообще религиозность, меня не интересует.
    06


  • По моему мнению, нельзя говорить о Боге, употребляя местоимение «он», — мы можем лишь обращаться к нему, говоря ему «ты».
    07


  • Есть все основания называть того, с кем мы говорим, к кому обращаемся, когда остаемся совсем одни, в полнейшем одиночестве, наедине с собой, — Богом.
    08


  • Можно себе представить, что всё, обладающее ценностью, сходится в одной наивысшей ценности — в «ценности личности» (Макс Шелер). Так что, любая истина, додуманная до конца, подразумевает Бога, и вся красота, долюбленная до конца, указывает на Бога, и любое приветствие, понятое в его настоящем смысле, обращено к Богу.
    09


  • Бывает, что один момент может определить масштаб всей жизни. Как высота горной гряды измеряется не по отрогам, а по самой высокой вершине, так и о ценности, осмысленности жизни нужно судить по ее наивысшим моментам, и одно-единственное мгновение может придать смысл всей предыдущей жизни.
    10
  • Бог — наш собеседник в самые сокровенные минуты, когда мы остаемся наедине с собой. Когда мы в абсолютном одиночестве и с абсолютной искренностью ведем внутренний диалог, мы по праву можем считать Бога своим собеседником, независимо от наших атеистических или религиозных убеждений.
    11
  • Личность познает себя не иначе как на основе трансценденции, то есть выхода из области своего опыта. Более того: человек лишь тогда вполне человек, когда он понимает себя исходя из этой трансценденции, он и как полноценная личность формируется только благодаря ей, под воздействием ее зова, который пронизывает и наполняет его. Этот зов он слышит в своей совести.
    12
  • У каждого есть свое особое призвание. Каждый человек незаменим, а жизнь его неповторима. И поэтому задача каждого человека настолько же уникальна, насколько уникальна и его возможность выполнить эту задачу.
    13
  • Несколько тысячелетий назад человечество осуществило прорыв к вере в единого Бога — к монотеизму, но где же знание о едином человечестве — знание, которое я назвал бы монотропизмом? Это должна быть наука о единстве всех людей, единстве, преодолевающем все многообразие, будь то цвет кожи или политическая окраска.
    14
  • «Быть свободным» — это почти ничего не значит без понимания зачем. Но и «быть ответственным» — это тоже еще не все без осознания перед кем.
    15
  • Если я воспринимаю человека таким, каким он должен быть, то есть мысленно дополняю его образ во мне «волей к смыслу», я тем самым делаю его таким, каким он может быть, то есть, мобилизую его человеческий потенциал.
    16
  • Человек, нашедший смысл, готов — в случае необходимости — отказаться от удобств, перенести страдание, пожертвовать многим, даже своей жизнью. И наоборот: внешне благополучный человек, который не видит смысл в существовании, плюет на свою жизнь и при определенных обстоятельствах может ее от себя отшвырнуть.
    17
  • Смысл нельзя придумать, его можно только найти.
    18
  • Смысл нельзя прописать, его можно только описать.
    19
  • Смысл — это стимулятор бытия.
    20
  • То, что я сохраняю для себя, утрачивает ценность, но то, чем я жертвую, ценность приобретает.
    21
  • В отличие от источников энергии смысл неисчерпаем.
    22
  • В наш век, когда десять заповедей для многих, по всей видимости, потеряли значение, необходимо вооружить человека способностью воспринять десять тысяч заповедей, зашифрованных в десяти тысячах ситуаций, которые изобретает для него жизнь.
    23
  • Когда пациент заявляет нам, что не знает, в чем смысл его жизни, мы можем ответить только одно: с этого момента его ближайшая и первейшая задача — искать свой непосредственный путь и прорываться к смыслу своей жизни.
    24
  • Духовное должно быть выражено, оно требует выражения — в телесном или психическом.
    25
  • Я хочу быть психотерапевтом не ради испорченного «душевного механизма» и не ради пришедшего в негодность «психического аппарата», а ради человеческой сущности больного, которая стоит за всем этим и надо всем этим.
    26
  • Своеобразное «заполнение» человеческой души страданием можно было бы сравнить с тем, что происходит, когда в какое-нибудь помещение попадает газообразное вещество. Как бы ни было велико это помещение, газ равномерно заполняет весь его объем. Так и страдание заполняет всю душу, овладевает всем сознанием, независимо от того, велико оно или мало. Выходит, что страдание может быть относительным, как, впрочем, относительна и радость. Ведь человеку подчас бывает довольно и малого, чтобы прийти в восторг.
    27
  • В самой тяжелой из всех мысленно тяжелых ситуаций, когда уже невозможно выразить себя ни в каком действии, когда единственным остается страдание, — в такой ситуации человек может осуществить себя через воссоздание и созерцание образа, кого он любит.
    28
  • Любая эффективная терапия запускает процесс внутреннего роста, и в результате у того появляются силы встать над обстоятельствами, а в случае необходимости — и над самим собой.
    29
  • Человек страдающий стои́т выше, чем человек деятельный.
    30
  • Врачебная забота о душевном здоровье состоит в том, чтобы везде, где страдающий человек остается один на один со своей судьбой, высвечивать для него последнюю и наивысшую возможность обрести смысл в отношениях со своей судьбой, в истинном страдании, то есть в страдании с высоко поднятой головой.
    31
  • Дело не в том, чтобы дать пациенту смысл существования, а единственно в том, чтобы сделать его способным найти смысл своего существования. Для этого человеку нужно помочь расширить свое поле зрения — настолько, чтобы он смог увидеть и воспринять весь спектр своих личных и конкретных смыслов и ценностей.
    32
  • Психофизическое заболевание может вызвать нарушения у духовной личности, но не может ее разрушить.
    33
  • У каждого времени свои неврозы — и каждому времени требуется своя психотерапия.
    34
  • Чтобы с помощью логотерапии довести пациента до максимально возможной концентрированности жизни, нужно всего лишь показать ему, что жизнь человека имеет цель, которой больше ни у кого нет, и ведет к этой цели совершенно уникальный путь.
    35
  • Образцом для метода логотерапии служит великая историческая «модель» духовной коммуникации, классическая беседа человека с человеком, сократовский диалог.
    36
  • Результат зависит не от врачебной техники, а от владеющего этой техникой и от духовного состояния того, к кому она применяется.
    37
  • Мечта первой половины XX века изжила себя. Это была мечта о существовании механики души и техники исцеления душевных заболеваний, или другими словами — об объяснении внутренней жизни чисто механическими закономерностями и о лечении душевных страданий чисто техническими средствами.
    38
  • Психотерапия зародилась в тот день и час, когда за физическими симптомами разглядели психические причины, то есть открыли психогенез. Теперь осталось сделать последний шаг: за психогенезом увидеть человека в его крайнем духовном смятении и помогать ему исходя из этого.
    39
  • Страдать — значит достигать чего-то нового, значит развиваться. Значит созревать. Потому что человек, вырастающий над собой, дозревает до самого себя. Да, настоящий результат страдания есть не что иное, как процесс созревания. Созревание — это достижение внутренней свободы вопреки внешней зависимости.
    40
  • Ветхий свод можно укрепить парадоксальным способом — увеличив на него нагрузку. С человеком дело обстоит примерно также: умножение внешних проблем приводит к возрастанию внутренней прочности.
    41
  • Страдание значимо не только с этической, но и с метафизической точки зрения. Оно делает людей проницательными, а мир — прозрачным. Бытие становится понятным, в нем появляется метафизическое измерение.
    42
  • Смысл страдания открылся нам, оно стало задачей, покровы с него были сняты, и мы увидели, что страдание может стать нравственным трудом, подвигом в том смысле, какой прозвучал в восклицании Рильке: «Сколько надо еще перестрадать!». Рильке сказал здесь «перестрадать» подобно тому, как говорят: сколько дел надо еще переделать.
    43
  • Там, где мы не можем изменить ситуацию, от нас требуется изменить самих себя, стать более зрелыми, повзрослеть, возвыситься над собой! И это возможно до самой смерти.
    44
  • Правила игры в этой жизни не требуют от нас победы любой ценой — они требуют, чтобы мы никогда не отказывались от борьбы.
    45
  • Когда человека лишают чувства вины (например, убеждают в ее отсутствии с помощью психологических рассуждений), то вместе с тем его лишают и достоинства.
    46
  • Страдание — в том числе и чувство вины — имеет смысл, если оно делает тебя другим.
    47
  • Смысл страдания заключается не в его содержании, а в отношении к нему: важно не что, а как.
    48
  • Мы должны видеть различие между страданием и отчаянием. Страдание может быть неизлечимым, но в отчаяние человек приходит лишь тогда, когда перестает видеть в своем страдании смысл.
    49
  • Тот, кто полагает, что в его судьбе все уже бесповоротно решено, не сможет ее победить.
    50
  • Если бы у меня было право, я бы запретил выставлять напоказ в иллюстрированных журналах, в кино или по телевидению любящих людей, умирающих людей и молящихся людей. Эти три состояния должны находится под охраной как абсолютно интимные и неприкосновенные.
    51
  • Духовному началу в человеке не пристало заниматься самонаблюдением и самолюбованием. Сущность человека раскрывается в его устремленности, направленности на что-то или на кого-то — на дело или на другого человека. Наше существование осмысленно лишь в той мере, в которой оно направлено вовне — мы экзистенциальны настолько, насколько интенциональны. Человек пребывает в себе лишь в меру своего духовного пребывания в чем-то или в ком-то.
    52
  • Я не знаю, кто я, не знаю, что я из себя представляю, не знаю, есть ли во мне что-нибудь настоящее. Но знаю одно: если это стоящее во мне есть, оно должно проявится в момент, который я называю «требованием часа», — в момент, когда будет необходимо сказать правду.
    53
  • Чем меньше любовь сосредотачивается на телесном естестве человека, тем глубже она проникает в его духовную суть, тем менее существенным становится его «так-бытие», его «здесь-бытие», «здесь-со-мной-присутствие», его телесное существование вообще.
    54
  • Любовь позволяет нам видеть человека как ценность.
    55
  • Человеческое бытие в собственном смысле этого слова начинается <…> лишь тогда, когда человек поднимается над всякой предопределенностью, и делает это за счет того, что можно назвать «упрямством духа».
    56
  • Прекрасно, когда осознаешь, что и твое собственное будущее, и будущее всех людей вокруг, и положение вещей в мире пусть в ничтожной степени, но каким-то образом зависят от решения, которое ты принимаешь сейчас, в этот момент.
    57
  • Совесть можно определить как интуитивную способность ощущать уникальный и неповторимый смысл, скрытый в каждой ситуации. Иначе говоря, совесть — это орган смысла.
    58
  • Способность увидеть хоть что-то из происходящего в смешном свете — это одна из составляющих искусства жить.
    59
  • Я становится Я только при встрече с Ты.
    60
  • Юмор, как ни что другое, позволяет человеку создать дистанцию между собой и ситуацией.
    61
  • Переживать человека как событие, во всей его уникальности и неповторимости, — это и значит любить его.
    62
  • При встрече с другим — если это подлинная встреча — я выхожу за свои пределы и начинаю выражать не только самого себя.
    63
  • Только самозабвение ведет в способности человека чувствовать, и только самоотдача — к способности творить.
    64
  • Наследственность не объясняет самого главного — и потому не объясняет ничего. Механизм наследования не может ответить на вопрос: что делать духовной личности со своей генетической предрасположенностью и заданными психофизическими качествами? Что ей, личности, обладающей духовным началом и определяющей саму себя, делать с обстоятельствами, в которые она поставлена?
    65
  • Сущность человеческого бытия — в его собственной абсолютной и непостижимой реальности, в самотрансценденции. Под самотранценденцией я понимаю тот главный антропологический факт, что человеческое бытие всегда направлено за собственные пределы, на то, что уже не является самим человеком. Это может быть что-то или кто-то: смысл, который человек осуществляет, или другая личность, с которой человек встретился.
    66
  • Сущность человека проявляется не в телесном и не в психическом.
    67
  • Что же такое человек? Это существо, которое всегда решает, кто он. Это существо, которое изобрело газовые камеры. И это существо, которое шло в эти камеры, не теряя достоинства, с поднятой головой и молитвой.
    68
  • С рождением каждого человека в мир приходит нечто абсолютно новое, никогда раньше не бывавшее. Ведь духовная сущность не передается по наследству от родителей. Наследуются лишь «кирпичики» — но не навыки и умения строителя.
    69
  • Мы «имеем» характер, при этом человеком «являемся», а личностью «становимся». Человек, которым я являюсь, взаимодействует с характером, который у меня есть, и, вырабатывая по отношению к нему определенную позицию, постоянно преобразуя и его, и себя, превращается в личность.
    70
  • Человек — это существо, которое постоянно принимает решения. И что же оно решает? Чем оно будет в следующее мгновение.
    71
  • То, что мы осуществили в нашей жизни, — это наше внутреннее богатство, которое никто и ничто не может у нас отнять. <…> И пусть это миновало — оно сохранено для вечности! Ведь быть в прошлом — это тоже своего рода бытие, притом самое надежное.
    72
  • Даже такую жизнь, которую, как нам кажется, мы прожили впустую, можно задним числом наполнить смыслом, если вырасти над собой через самопознание.
    73
  • Все осуществленное увековечивается.
    74
  • Человек тогда и только тогда становится счастливым, когда находит смысл жизни. Но вместе с этим он обретает способность по-настоящему страдать.
    75
  • Оглядываясь назад, человек обычно видит свое прошлое только как сжатое поле, но при этом не замечает, что амбары его полны. Ведь в прошлом ничто не пропадает безвозвратно, а наоборот, все сохраняется, и очень надежно.
    76
  • Если бы мы были бессмертны, то бесконечно отодвигали бы дела на потом… Только неизбежная смерть заставляет нас использовать отпущенное нам время.
    77
  • Только под ударами «молота судьбы», в горниле страданий жизнь приобретает образ и форму.
    78
  • Поведение человека определяется не обстоятельствами, которыми он вынужден подчиняться, в решениями, которые он принимает сам.
    79
  • В отличие от животного человек не может воспользоваться подсказкой инстинкта, чтобы понять, как ему нужно поступить; в отличие от людей, живших в прежние эпохи, он не опирается на традицию, прямо указывающую, что он должен делать, поэтому он часто теряется и не знает, чего же он, собственно, хочет…
    80
  • Понимание своей жизненной задачи дает громадный психотерапевтический и психогигиенический эффект. Никакие средства и методы не способны оказать ту огромную помощь в преодолении внешних трудностей и внутренних проблем, как осознание того, что жизнь имеет смысл.
    81
  • Задачи меняются не только от человека к человеку — в соответствии со своеобразием каждой личности, — но и с часа на час, в зависимости от уникальности каждой ситуации.
    82
  • Чего мы ждем от жизни, не имеет ровным счетом никакого значения, гораздо важнее понимать, чего жизнь ждет от нас.
    83
  • Только действуя, можно получить истинные ответы на жизненно важные вопросы, и то лишь при условии ответственного отношения к своей жизни. Вообще говоря, наше существование является нашим лишь в той мере, в какой мы готовы нести ответственность за него.
    84
  • Самое разумное — не стремиться быть слишком разумным.
    85
  • Поведение человека не подчиняется инстинктам, на самом деле его влекут к себе и за собой жизненные ценности. <…> Динамика духовности основывается не на инстинктах, а на стремлении к реализации своих идеалов.
    86
  • При наведении мостов от человека к человеку — мостов взаимоузнавания и взаимопонимания — нужно помнить, что они идут не от головы к голове, а от сердца к сердцу.
    87
  • Самореализация человека происходит сама собой — как следствие осуществления смысла, а не как поставленная цель.
    88
  • Чем больше человек одержим погоней за удовольствиями, тем скорее они для него обесцениваются. Чем яростнее он гонится за счастьем, тем дальше прогоняет его от себя.
    89
  • Быть человеком — значит чувствовать напряжение между тем, что есть, и тем, что должно быть, — это обязательное и неотменяемое условие.
    90
  • Человек чем-то похож на самолет. Самолет может ездить и по земле, но чтобы доказать, что он — самолет, он должен подняться в воздух. Также и мы: если не поднимаемся над собой, никто и не догадается, что мы можем полететь.
    91
  • Из постоянного делания добра получается в конце концов доброе существование.
    92
  • Человек не только действует в соответствии с тем, что он из себя представляет, — он становится таким, каковы его действия.
    93
  • Борьба свободы человека с его судьбой и составляет, по сути, человеческую жизнь.
    94
  • Человек окончательно становится человеком тогда, когда без остатка растворяется в деле или посвящает себя служению другому. Он в полной мере становится собой, только если не замечает и забывает себя.
    95
  • Каждая ситуация — это зов, к которому мы должны прислушаться и которого стоит послушаться.
    96
  • Обычно говорят: воля — это то, что заставляет двигаться. Я осмелюсь утверждать: воля есть там, где есть цель.
    97
  • На свете есть две «расы» людей — только две! — люди порядочные и люди непорядочные. Обе эти «расы» распространены повсюду, и ни одна человеческая группа не состоит исключительно из порядочных или исключительно из непорядочных; в этом смысле ни одна группа не обладает «расовой чистотой».
    98
  • Жизнь задает человеку вопросы. Человек должен не вопрошать, в чем смысл жизни, а понять, что он и есть тот, к кому обращен этот вопрос, кто отвечает жизни, кто ответственен перед ней.
    99
  • Человек привязан к своей судьбе некой силой, и сила эта подобна гравитации, которая не только притягивает нас к земле, но и дает возможность ходить. К судьбе надо относиться как к земле под ногами — она служит нам опорой, но может послужить и трамплином для взлета и обретения свободы.
    100